УЗНАТЬ НАЧАЛО ВСЕХ НАЧАЛ Мы предлагаем любителям стихов познакомиться с членом Союза писателей России, талантливым поэтом, обаятельной женщиной, интересным человеком Евгенией Манфановской. Ее стихи пробуждают невольный интерес к их автору. И мы встретились с ним в нашей редакции. - Евгения Александровна, у вас есть такое стихотворение: Отец был поэтом, не зная об этом... Когда же в себе я поэта открыла, - увидела: все в нем - мое, им осознано было. Но не пришлось ему рифмой заняться, зато суждено чрез меня состояться... Видимо, у вашего отца не было способностей к стихосложению. А его дочери Бог их дал. И что они - действительно счастливый дар или отягощение вашей жизни? - Это дар, который меня и спас и дал мне дорогу. Благодаря ему у меня появилась цель в жизни, причем он явился мне уже в зрелом возрасте, а до этого я не "баловалась", как многие молодые, стихами. Я была очень самокритичная девочка. Любила читать, освоила, считайте, всю классику. И, зная, какие есть в мире поэты, понимала, что собственное сочинительство - это совершеннейшая глупость. Но уже во взрослом состоянии, мучаясь депрессией, однажды, к своему удивлению, услышала в себе стихи. Это случилось лет в двадцать восемь. - В связи с этим, наверное, позволительно спросить о вашем жизненном пути. - Моя романтическая натура искала выхода в прозе, подобной творчеству Константина Паустовского. Но, поскольку времена были тяжелые, надо было зарабатывать на хлеб насущный, мне пришлось пойти по другой стезе. Стала физиком, два года работала преподавателем, а потом вдруг случился сбой в здоровье, врачи сказали, что ни в коем случае нельзя работать в школе. Рядом был научно-исследовательский институт, меня там приняли на должность конструктора, это тогда была очень востребованная профессия. Освоила все необходимые премудрости и сидела, прикованная к кульману, как к галерам. В те годы и случилось мое открытие себя как поэта. Я ничего не делала специально, а, можно сказать, заболела этим и уже не могла не писать. Просыпаясь среди ночи с ощущением каких-то строк, я знала, что наутро будет стихотворение. Стихи как-то вынашивались незаметно для меня и появлялись на свет уже живорожденные. Я не "работала" над ними, не вымарывала ничего, они были готовые. Их темы исподволь жили во мне и тайно зрели. "Должна я знать в конце концов начало всех начал". Мне это очень понравилось - "в конце концов начало... начал", и стало ясно: стихотворение будет... Утром я встала и его записала. - То, что вы рассказали, напоминает пушкинское - "Минута - и стихи свободно потекут". Это противоположно тому, что говорил Маяковский: "Поэзия - та же добыча радия... Изводишь единого слова ради..." и т. д. У вас не так. - Не так. Да и некогда мне было "добывать радий". Работа от и до, по звонку, и в субботу работали. На семейные и другие дела оставалось совсем мало времени. Иду на обеденный перерыв, увижу голубое небо, еду в трамвае или метро – и приходят строчки. - В ваших книгах есть стихи, которые npeпoдаватель словесности разнес бы по рубрикам: любовная лирика, философская, гражданская. Они все растут из одного корня или есть разные мотивы, побуждения? - Меня одинаково интересует и трогает все, о чем я пишу. - То есть философские, гражданские темы переживаются так же, как и что-то интимное? - Это естественное мое мироощущение, и мне хочется передать его людям. Заданности нет, а только - необходимость поделиться... Хотя как раз в любовной лирике бывали случаи прихода темы извне. Например, как-то моя знакомая разоткровенничалась, рассказала о своей первой любви, вспомнила об одном вечере: на улице слякоть, непогода, дует ветер, и Он уходит по только что выпавшему снегу, и кругом тишина, белизна и оставшиеся черные следы... Мне это врезалось в память. "Первая любовь, как первый снег...". Не мучь меня, первый снег. Живучее нет беды: на белизне твоей— черные - вдаль - следы. - Вы городской человек? -Да. - А у вас есть обаятельные стихи о деревенской жизни. - Когда Давид Самойлов прочитал мои стихи, он задал такой же вопрос: как вам удается так чувствовать природу, сельские краски? Я во время войны, девчонкой, убегая от фронта, оказалась с мамой в Рязанской губернии. Запомнилось, как женщины одевались в поневы, в атласные кофты разных цветов, доставали из сундуков салопы... Деревенские печи, животные, козленок... Детские впечатления, живые, яркие, отложились на всю жизнь. - Нельзя не обратить внимание на то, что вы свои книги оформляете собственной графикой. Это еще одна ипостась ваших дарований? Или просто суровая необходимость? - Вообще-то все началось с суровой необходимости. Я не увлекалась рисованием и не подозревала о такой своей способности. Но когда узнала в издательстве, что оформление книги обойдется дороже, чем весь её выпуск, то очень задумалась. До этого я, показывая художникам, какой бы хотела видеть книгу, сделала какие-то наброски. В результате всего и родилось желание выпустить книгу в авторском оформлении. Когда я принесла художникам свои картинки, они удивились и... восприняли мое решение. Так и началось. И оказалось, что эти иллюстрации органичны моим стихам, в которых нет дидактики, рассуждений, а преимущественно - музыка, цвет и форма. - Успеха вам и благодарных читателей! Беседу записал А. Щербаков Библиотечная столица. - №1. - 2006.